Уже в октябре планируют начать тестирование инновационной платформы с участием реальных потребителей и предприятий, но пока даже главный идеолог затеи не знает, какие у неё преимущества и риски. Хотя в первую очередь речь идёт о запуске розничных цифровых денег.

Из той информации, которая более-менее понятна рядовому потребителю, следует, что цифровой тенге — своего рода новой инновационное средство платежа, а ни в коем случае не инструмент контроля транзакций. Об этом информагентству LS рассказал заместитель председателя Центра развития платежных и финансовых технологий Нацбанка Елдос Куанышбеков.

Впереди планеты всей

Пытаемся представить себе цифровые деньги, как будет выглядеть работа с ними, их положительное влияние на экономику, а первое, что приходит в голову, это инфляционная удавка на шее казахстанцев. Хотелось бы в первую очередь видеть прогресс в деятельности монетарных властей над галопирующим ростом цен, а придётся восхищаться инновационным прорывом в области денежной цифровизации.

И вроде Куанышбеков говорит, что цифровой тенге — не инструмент контроля транзакций, но отдельной строкой подчеркивается, что Нацбанк надеется, что денежная диджитализация поможет бороться с отмыванием денег и их теневым оборотом. В общем, с интересом понаблюдаем, как Казахстан едва ли не первым в мире протестирует возможности своей надёжной валюты в цифровом исполнении.

Глава Интернет Ассоциации Казахстана Шавкат Сабиров считает, что у цифровой валюты на самом деле большое будущее, но чтобы оно наступило, нужно понимание того, на кого инновация рассчитана и нужна ли она Казахстану именно сейчас.

Проект запуска цифрового тенге начал обсуждаться ещё с 2020 пандемийного года. И Казахстан далеко не первый, кто об этом заговорил. О необходимости иметь свою цифровую местную валюту сначала заговорили китайцы, затем россияне и европейцы. Но полного понимания того, какими должны быть национальные цифровые деньги, пока нет ни в одной стране мира,

говорит Сабиров.

По словам эксперта, упрощенно для понимания обывателя цифровой тенге — это что-то вроде криптовалюты с точки зрения технологий его оборота, но только с обязательным подтверждением цифровых денег реальными.

На кого проект рассчитан?

— Проект курируется Национальным банком. Следовательно, им будет регулироваться и оборот цифровой национальной валюты. В моем понимании диджитал-деньги — возможность избегать безналичных расчетов. Это один из альтернативных способов хранения национальной валюты в её нематериальном виде. Такие деньги сложнее украсть.

— С учетом того, как свободно в Казахстане «гуляют» персональные данные, мы точно готовы перейти на цифровые деньги?

— У денег и персональных данных в цифровом виде есть одно важное отличие. С персональными данными каждого из нас ежедневно работает множество организаций, а с деньгами — только банк второго уровня, в котором мы обслуживаемся. И случаи воровства денег мошенниками почти всегда происходят с позволения и из-за доверчивости людей.

Нужно отдать должное, все банки второго уровня Казахстана свои информационные системы намного раньше остальных юридических институтов перевели в цифровой вид и тратят много средств на информационную и кибербезопасность.

Но что касается цифровой национальной валюты, то

Так всегда бывает, когда инновация совсем новая с непонятными пока перспективами.

— То есть возможности безналичных платежей и переводов Нацбанк не устраивают, раз зашла речь о запуске цифровых денег?

— В данном случае речь идёт о некоем выборе потребителя между использованием бумажных и цифровых денег. Цифровая валюта приходит не на замену, она не лучше и не хуже традиционной бумажной, это просто новый способ превратить материальный актив в нематериальный в денежном обороте. Если уж совсем упростить понимание — наличие цифровых денег даёт возможность не возить с собой бумажные деньги и даже карточку.

Бой с тенью

— Как цифровой тенге поможет Казахстану бороться с отмыванием денег и их теневым оборотом? Такие слова есть в риторике Нацбанка.

— Да никак. Потому что при желании скрыть обороты от посторонних глаз вообще не обязательно избавляться от кэша. Страна должна знать имя и фамилию того чиновника, кто создал огромный теневой рынок денежных средств, когда вздумали обложить налогом мобильные банковские переводы.

Ещё даже не объявили дату такого «нововведения», а в стране все «ушли в тень». Это реальная экономическая диверсия на государственном уровне. На бытовом уровне стали отказываться от безналичных расчетов через переводы. Снова в кошельках казахстанцев появилась наличность, оборот которой власти контролировать гораздо сложнее, чем бескомиссионные банковские переводы. За такие «эксперименты» с банковскими платежами надо наказывать очень строго.

Вряд ли цифровой тенге будет популярен в среде малого бизнеса — у населения высок уровень недоверия ко всему новому. А если у регулятора есть цель перевести в цифру крупные сделки, то для контроля за ними работает целое Агентство по финмониторингу.