На состоявшемся республиканском референдуме большинство проголосовавших поддержали строительство в Казахстане атомной электростанции. Но это не значит, что следует ставить точку в процессе разъяснения выгод от возведения АЭС. Особенно применительно к тем, кто высказался против.

Современные атомные электростанции работают на реакторах III, III+ и даже IV поколения. Причём на них серь­езных аварий не было никогда .

Противники атомной энергетики час­то приводят в пример аварию на «Фукусиме», которую построили, напомним, в 1971 году. Взрыв на её реакторе, самом старом на тот момент в Японии, произошел из-за цунами, которых в Казахстане не может быть по определению.

Преобладающее большинство современных АЭС работают на новейших типах реакторов. Причём наиболее выгодными в экономическом отношении признаны водо-водяные. Для них продумана оборотная технология водопотребления, чтобы минимизировать расход воды.

Атомные электростанции считаются наиболее безопасными и надёжными установками в мире. Не так давно в Европе мирный атом признали чистой энергией. Ранее к «зеленой» энергетике причислялись такие возобновляемые источники энергии (ВИЭ), как ветряная, солнечная, гидро- и гетеротермальная.

Что означает включение мирного атома в «зеленую» классификацию? Во-первых, что любое строительство АЭС будет поддерживаться государст­вом и финансовыми институтами на международном уровне, а контролироваться – МАГАТЭ.

В то же время строительство угольных ТЭЦ станет невозможным, поскольку международные финансовые институты отказываются его кредитовать. И хотя мирный атом не является возобновляемым источником, он постоянен, очень долговечен, с его помощью можно дос­тичь углеродной нейтральности.

Но у атомной электростанции есть своя проблема, пусть и неявно выраженная: радиоактивные отходы, которые следует надлежащим образом хранить до того, как они отправятся на переработку и вновь станут ядерным топливом.

В то же время нельзя утверждать, что ветряная или солнечная энергетика абсолютно экологичны и выбросы у ВИЭ нулевые – углеродный след в соответствующем оборудовании присутствует изначально, ещё на стадии производства.

Учёными давно подсчитано, сколько выбросов углекислого газа образуется при изготовлении одной солнечной панели, сколько СО2 окажется в атмосфере после её переработки и утилизации. Но это влияние, скорее, косвенное. Есть и прямое, когда во время работы той же ветряной станции создаются вибрация и шум, негативно отражающиеся на биологическом разнообразии.

Солнечные панели тоже влияют на экосистему, изменяя микроклимат в местах своей дислокации. То есть идеальных источников электроэнергетики на сегодня не существует. Однако по сравнению с угольными ТЭЦ, оставшимися с прошлого века, та же АЭС – это значительный шаг вперед.

Весь мир отказывается от ископае­мого прошлого. Соседний Китай запланировал строительство десяти новых АЭС, хотя ещё недавно в КНР до 70% электроэнергии вырабатывалось с помощью угольной генерации. Более того, там продолжают активно развивать не только атомную энергетику, но и ВИЭ.

В связи с этим напрашивается вывод: чтобы можно было избежать надвигающихся энергетических рисков, отрасли не следует «класть яйца в одну корзину».

Республика будет энергетически независима и устойчива, развивая по примеру восточного соседа и АЭС, и ВИЭ. Это тем более актуально, если учесть, что большая часть комплектую­щих для ветряной и солнечной энергетики поставляется из-за рубежа. В таком случае АЭС могла бы взять на себя базовую нагрузку.

И наоборот, в случае если к особо удалённым объектам (тем же летним отгонам) экономически нецелесообразно тянуть стационарные линии электропередачи, эту «нишу» энергоснабжения могла бы взять на себя солнечная или ветряная генерация. То есть у страны, помимо АЭС, должны быть ВИЭ, а также станции на газе, гидроэлектростанции.

Это и будет энергобезопасностью в действии, являясь важной составляющей безопасности национальной, что особенно актуально в условиях нынешней геополитической неопределеннос­ти в мире.