В правительстве Туркменистана утверждают, что детские дома — безопасный и счастливый дом. Однако женщина , выросшая в одном из таких домов, рассказала, что воспитанники в государственных учреждениях беззащитны – они терпят голод, жестокое обращение и даже сексуальную эксплуатацию.

Государственные СМИ Туркменистана часто описывают детские дома страны как безопасное и счастливое место, обеспечивающее достойное детство воспитанникам. Такие заявления противоречат рассказам 27-летней Махым (имя изменено по её просьбе), которая выросла в приюте в юго-восточном городе Мары. Реальность совсем другая, говорит она.

Махым вспоминает, как голодала и подвергалась физическому и психологическому насилию со стороны персонала государственного учреждения. Она также заявила, что воспитанников детдомов власти эксплуатируют на хлопковых полях.

«В приюте работали разные люди – одни были хорошие, другие – плохие. Но сам руководитель дома и некоторые воспитатели были просто злыми», – рассказала Махым Туркменской службе Азаттыка.

По словам Махым, воспитатели «безжалостно» избивали и запугивали детей, а им некому было жаловаться.

«Когда ребёнок что-то ломал или не следовал инструкциям воспитателей, они кричали, били и оскорбляли его, – сказал Махим. – На самом деле все воспитатели регулярно нас избивали. Они часто щипали меня за бедра и грудь».

Туркменистан – закрытая авторитарная страна, где в открытом доступе нет информации о количестве сирот, находящихся на попечении государственных учреждений. На снимках в государственные СМИ опрятно одетые воспитанники детских домов показываются в компании высокопоставленными чиновниками, в том числе президента страны. Последний изредка посещает детдома или посылает им щедрые подарки по случаю Нового года или других праздников. Детей иногда показывают на школьных экскурсиях, концертах или встречах со знаменитостями.

Но за закрытыми дверями и вдали от камер сироты подвергаются издевательствам, угрозам и эксплуатации, утверждает Махым. Детей даже лишают базового образования, добавила она.

«Мы видели учителей только один или два раза в месяц. Один учитель преподавал несколько предметов, – рассказал Махим. – Поэтому большинство детей, выросших в детских домах, неграмотны, не умеют читать и писать. Воспитатели часто говорили нам, что нам не нужно образование».

Махым также обвинила персонал детского дома Мары, включая поваров и воспитателей, в том, что те забирали домой еду, предназначенную для детей. По словам Махыма, детей часто кормили одними лишь вареными макаронами, а правильный детский стол им накрывали только когда кто-то приносил еду в качестве благотворительности.

Сексуальное насилие и эксплуатация детского труда

Махым рассказала, что однажды она стала свидетельницей того, как некоторых девочек-подростков в детдоме принуждали к сексу с сотрудником силовых органов. Махым не уточнила, насколько широко распространена предполагаемая сексуальная эксплуатация в приюте, где она выросла. Но она утверждает, что воспитательница, нанятая в 2013 году, заставляла нескольких девушек заняться сексом с полицейским. Махым считает, что полицейский был родственником воспитательницы.

«Она выбирала симпатичных девушек в возрасте от 15 до 17 лет и заставляла их спать с [полицейским], – говорит Махым. – Она била тех, кто не подчинялся».

Власти Мары не ответили на запрос Туркменской службы Азаттыка, и Радио Азатлык не может независимо подтвердить обвинения Махым. Однако несколько других выпускников туркменских детских домов ранее тоже рассказывали о злоупотреблениях и насилии в подобных учреждениях.

– В Мары, – продолжает свой рассказ Махым, – регулярно эксплуатировали детский труд. Дети старше 12 лет отправляются на сбор хлопка в сезон урожая. Мы обедали на хлопковом поле и вечером возвращались в приют».

По её словам, сбор хлопка – не единственная работа воспитанников детдомов. Некоторые воспитатели забирают детей с собой – для выполнения работ по дому.

Правительство Туркменистана и ранее критиковали за то, что оно под угрозой наказания заставляло студентов, служащих государственного и частного секторов и солдат собирать хлопок.

«Насилие им сошло с рук»

Махым считает, что сотрудникам детских домов в Туркменистане сходит с рук то, что она называет жестоким обращением с детьми. Они боятся жаловаться и заступиться за них некому.

Махым рассказала историю своей подруги детства Аиши, которая начала встречаться с одним из мальчиков из приюта и забеременела в 15 лет. Аиша сопротивлялась требованиям директора приюта сделать аборт, но у неё случился выкидыш, рассказал Махым.

«Ходили слухи, что сотрудники подсыпали в еду Аише таблетки для прерывания беременности. После потери ребёнка у Аиши начались психологические проблемы, и её поместили в психиатрическую больницу», – рассказала Махым, добавив, что её подруга впоследствии скончалась в больнице.

«Директор и воспитатели угрожали нам, что, если мы кому-нибудь расскажем об Аише, они превратят нашу жизнь в настоящий ад», – утверждает Махым.

Проблемы детей из детского дома продолжаются даже после того, как они выходят из-под опеки, когда им исполняется 18 лет, поскольку учреждения не готовят их к самостоятельной жизни, говорит Махым. Не имея финансовых ресурсов и системы поддержки, выпускники детских домов часто не могут интегрироваться в общество. Некоторые в итоге попадают в криминальные круги.

По закону, выпускники детских домов в Туркменистане имеют право на получение социального жилья, но многие из них ждут жилья по несколько лет, говорит житель Лебапского велаята, который также вырос под опекой государства. Вместо этого власти помещают выпускниц в дома престарелых и а мальчиков насильно отправляют в армию в качестве призывников, рассказывала Азатлыку жительница Лебапа в начале этого года.

И Махым, и бывший выпускник детского дома из Лебапа говорят, что решили рассказать о своём опыте, чтобы привлечь внимание к тяжелому положению туркменских сирот, находящихся под опекой государства.