Индекс потребительской уверенности (CCI) продолжает снижаться, почти достигнув пессимистичной зоны. Казахстанцы стали чуть чаще фиксировать рост цен, ориентируясь на ускорение инфляции за месяц, однако реже отмечать рост цен на основные продукты питания – в большей степени констатируя увеличение тарифов ЖКХ. Рост обеспокоенности состоянием рынка труда по-прежнему сохраняется, как и снижение кредитного оптимизма.

Представляем читателям результаты 16-й волны исследования потребительской уверенности, проводимого Freedom Finance Global PLC по методике United Research Technologies Group на ежемесячной основе с ноября 2022 года.

Балансируя на грани пессимизма

Февральский замер демонстрирует тренд на снижение потребительской уверенности казахстанцев, начавшийся с декабря 2023 года. Достигнув пикового значения в 108,2 пункта в ноябре, индекс потребительской уверенности продемонстрировал снижение на 3,5 пункта в декабре, на 1,5 пункта в январе и на 2,5 пункта в феврале. По результатам февральского исследования значение составило 100,7 пункта. Таким образом, тренд на снижение потребительской уверенности продолжает укрепляться, а значение индекса максимально приблизилось к пессимистичной зоне (т. е. менее 100 пунктов).

Снижение продемонстрировали все субиндексы, используемые для расчета потребительской уверенности: индекс оценки текущего состояния с января потерял 2,3 пункта, снизившись до 81,3 пункта, а индекс потребительских ожиданий – 3,1 пункта, снизившись до 130,4 пункта. При этом наиболее драматичное снижение в феврале демонстрирует индекс благоприятности условий для крупных покупок (–3,6 пункта, до 77,2 пунктов), а также индекс ожидаемых изменений экономической ситуации в РК в долгосрочной перспективе (–3,9 пункта, до 131,4 пункта). Суммируя, можно отметить «откат» показателей анализируемых (суб-)индексов к уровню показателей сентябрьской волны исследования потребительской уверенности.

Оптимистичная молодежь / пессимистичные взрослые

Анализируя динамику индекса потребительской уверенности по социально-демографическим группам, можно отметить следующие тренды: гендерные отличия окончательно нивелировались, а пессимизм в феврале продемонстрировали более взрослые группы казахстанских потребителей. Так, показатель CCI у мужчин в феврале составил 100,8 пункта, а у женщин – 100,6 пункта. При этом сравнительно большее снижение в феврале продемонстрировали мужчины – на 2,7 пункта (у женщин – 2,3 пункта), в отличие от январской волны, когда больший пессимизм демонстрировали именно женщины.

В позитивной зоне продолжают оставаться более молодые потребители: молодежь от 18 до 29 лет в феврале демонстрирует показатель индекса потребительской уверенности в 118,8 пункта, а у молодых взрослых от 30 до 44 лет показатель CCI составил 101,1 пункта. При этом молодежь от 18 до 29 лет является единственной возрастной группой, продемонстрировавшей рост потребительской уверенности в феврале – на 3,7 пункта, в то время как молодые взрослые, как и остальные возрастные группы, в феврале демонстрируют снижение потребительской уверенности – на 4 пункта ровно. Взрослые же потребители уходят в более пессимистичную зону: казахстанцы от 45 до 59 лет продемонстрировали снижение показателя потребительской уверенности на 5,4 пункта (до 91,8 пункта), казахстанцы старше 60 лет – на 4,3 пункта (до 89,2 пункта).

Потребители в регионах

В региональном разрезе рост уровня потребительской уверенности в феврале демонстрируют преимущественно западные регионы – Актюбинская область (показатель индекса – 103,2 пункта, +2,1 пункта), Западно-Казахстанская область (96,4 пунк­та, +1,6 пункта), Мангистау­ская область (116,9 пункта, +10 пунктов). Также сравнительно большой потребительский оптимизм в феврале продемонстрировал город Шымкент (показатель CCI в феврале – 108,6 пункта, +5,5 пункта к январю), Туркестанская (113 пунктов, + 2 пункта) и Улытауская (105 пунктов, +6,7 пункта) области.

Отмеченный в январе оптимизм центральных и восточных регионов Республики Казахстан в феврале сменился значительным уходом в пессимистичную зону – особенно в Карагандинской (–8,9 пункта, до 90,9 пункта) и Павлодарской (–9,5 пункта, до 91,6 пункта) областях. Показатели CCI этих регионов, наряду с показателями в Костанайской (88,3 пункта, –10,1 к январю) и Восточно-Казахстанской (90,5 пункта, –1,3 пункта) областях, являются минимальными отмеченными значениями, что делает центрально-восточный макрорегион РК (и северный – в меньшей степени) наиболее пессимистичным с потребительской точки зрения.

При этом, в отличие от Шымкента, который в феврале продемонстрировал рост потребительской уверенности, астанчане и алматинцы были более сдержаны в оценках – показатель CCI для Алматы в феврале находится в нейтральной зоне в 100 пунктов ровно (–4,6 пункта), а показатель для Астаны ушел в пессимистичную зону, составив 97,2 пункта (–8,9 пункта).

Латентная тревожность

В феврале отмечается достаточно значительное снижение доли казахстанцев, которые отметили, что их ничего не беспокоило / не волновало в течение месяца (с 35,7 до 31,5%, на 4,2 п. п.). Однако значительного роста тревожности по другим вариантам ответов отмечено не было – фактически, февраль ознаменовался снижением роста спокойных настроений, но при этом тревога не локализовалась в каком-то направлении за исключением переживаний о личной финансовой ситуации.

Финансовые трудности продолжают быть в топе причин для беспокойств – почти каждый четвертый казахстанец отметил, что его/ее тревожат нехватка денег, долги, кредиты, при этом финансовые трудности стали больше беспокоить казахстанцев в феврале, увеличившись на 2,9% к январю. Инфляция, рост цен и тарифов также вошли в рейтинг наиболее беспокоящих казахстанцев причин, однако их отмечают значительно реже, чем финансовые трудности – каждый десятый опрошенный (11,9%), несмотря на рост обеспокоенности инфляцией в феврале на 2,9%.

Также в феврале отмечается снижение тревоги за состояние здоровья – своё и близких (с 10,9% в январе до 9,9% в феврале). Наблюдается рост обеспокоенности природными катаклизмами (4,7%), природными явлениями (3,4%), что может свидетельствовать о некотором отложенном эффекте афтершоков.

Замедлившаяся инфляция?

По данным Бюро национальной статистики Республики Казахстан, годовая инфляция продолжает сокращаться с сентября 2023 года и в феврале составила 9,3%, замедлившись на 0,2% (г/г) с января. Однако по итогам февральского исследования потребители стали чуть чаще фиксировать увеличение стоимости товаров: более быстрый рост цен за последний год отметили 60,1% (в январе – 58,3%) казахстанцев, что фактически возвращает потребителей к их октябрьским оценкам (отмечали резкий рост цен в октябре 2023 года – 60,2%).

Потребители в большей степени ориентируются именно на изменения месячной инфляции, соответственно, более чувствительно реагируют на замедление или ускорение инфляции за месяц. По данным БНС РК, инфляция в феврале ускорилась и составила 1,1% (в январе – 0,8%), и потребители стали не только высказывать более умеренные/пессимистичные оценки роста цен в прошлом месяце, но и пересматривать оценки за весь год. На 1,7% выросла доля тех, кто отметил сильный рост цен за последний месяц (до 47,1%), на 1% выросла доля считающих, что цены выросли умеренно (до 32,3%), а вот доли разделяющих оптимистичные оценки – что цены выросли незначительно / не изменились / снизились – сократились.

Ближе к реальности

Ожидаемый уровень годовой инфляции в феврале, согласно квантификационному анализу, составил 8,8%, что ниже уровня фактической годовой инфляции, которая составляет 9,3%, согласно данным БНС РК. Однако несколько возросла доля сильных «пессимистов» (на 0,8 п. п.), которые в течение года ожидают более быстрого или такого же роста цен, как и в прошлом году, а также вырос уровень неопределенности (на 1,5 п. п.).

Соотношение уровня ожидаемой к воспринимаемой инфляции в феврале незначительно выросло и составило 0,92 – ожидания населения пока ещё находятся ниже фактической динамики инфляционных процессов, однако в феврале наметилась тенденция сближения ожиданий с реальными данными. Эта тенденция может быть связана с сезонным фактором (предстоящим весенним ростом цен на продукты питания) и/или ускорением роста ВВП до 4,2% в феврале.

В сравнении с январем оценки инфляционных процессов жителей Астаны и Алматы стали существенно отличаться: в то время как алматинцы ожидают существенного замедления роста цен (соотношение снизилось с 0,92 до 0,82), оценки астанчан практически не изменились.

Следящие за инфляцией

Отмечаем традиционную для нашего исследования гендерную специфику: на рост цен острее реагируют женщины, как более активно занятые в домашнем хозяйстве – причём как в перспективе прошедшего месяца (52,1%), так и года (63,3%). Однако в феврале мужчины демонстрируют больший в сравнении с женщинами рост – но только по итогам прошедшего года (на 3,3 п. п., до 56,5%, у женщин – на 0,4 п. п.), а по итогам месяца лидерство продолжают удерживать женщины (на 2,2 п. п., у мужчин – на 1,2 п. п., до 41,6%).

В возрастных группах более резкий рост цен отмечают молодежь (на 2,5 п. п. и 3,4 п. п.) и молодые взрослые (на 1,6 п. п. и 4,2 п. п.), но вот по абсолютным значениям лидерство второй месяц подряд продолжают удерживать молодые взрослые от 30 до 44 лет (49,2% и 63,4%), в то время как старшие участники демонстрируют более умеренные оценки. Городские жители в целом более чувствительны к росту цен и за прошедший месяц (48%, у сельских жителей – 46,6%), и за прошедший год (62,1%, у сельских жителей – 57%). По итогам месяца резкий рост цен скорее отмечали жители Акмолинской (58,6%) и Павлодарской (57,1%) областей, а по итогам года менее умеренные оценки отмечены у жителей Акмолинской (69,1%) и Восточно-Казахстанской (67,4%) областей.

Тарифы ЖКХ в центре внимания

Несмотря на то, что фокус внимания казахстанцев традиционно оказывается прикованным к ценам на такие продукты питания, как мясо и птица (35,7%, снижение на 5,9 п. п.), молоко и молочные продукты (34,8%, –2,6 п. п.), хлеб и хлебобулочные изделия (31,3%, –1,7 п. п.), овощи и фрукты (29%, –2,8 п. п.) – в феврале казахстанцы отмечали меньший рост цен по всем ключевым продуктам питания. Также в топ ощутимо подорожавших товаров вошли такие продукты, как мука (26%, –1,1 п. п.), крупы, макаронные изделия (24,4%, –1,1 п. п.), яйца (22,5%, –5,4 п. п.), сахар и соль (21%, –2,8 п. п.), растительное масло (19,8%, –0,1 п. п.).

Единственным видом товара/услуги, чей рост оказался очень ощутимым по итогам февраля, являются услуги ЖКХ: если в январе рост тарифов как ощутимый отмечали только 12,5% казахстанцев, то в феврале – почти каждый четвертый (18,3%, +5,9 п. п.). С начала года тарифы ЖКХ становится одной из самых резко дорожающих категорий товаров/услуг, которые беспокоят казахстанцев, что также подтверждается данными Бюро национальной статистики – более резкий рост цен в феврале произошел именно в секторе платных услуг (12,8%), в частности, на ЖКХ тарифы выросли от 19,9 до 33,9% в сравнении с февралем 2023 года.

В ожидании роста

В феврале количество ожидаю­щих роста цен в перспективе месяца и года несколько увеличилось, хотя прогностические оценки касательно будущего роста цен остаются умеренными. Чуть больше трети казахстанцев (35,3%) ожидают в следующем месяце умеренного роста цен, а в перспективе года большая часть (39%) предполагает соразмерный предыдущему году рост цен. Однако в сравнении с январским замером отмечается увеличение доли тех, кто ожидает в следующем месяце резкого роста цен на товары и услуги (на 2,7 п. п., до 18,5%). Прогнозы на изменение цен в течение года остаются более стабильными – доля ожидающих более быстрого роста цен в феврале увеличилась всего на 0,8%.

Женщины стали чаще ожидать роста цен в следующем месяце (20,1% против 16,7% у мужчин) и в следующем году (21,5% против 19,2% у мужчин), в отличие от январской волны, когда мужчины высказывали более пессимистичные оценки в перспективе года. Более быстрого роста цен в перспективе месяца и года ожидают молодые взрослые от 30 до 44 лет (20,5% и 23,2%, соответственно). Регионально с января ситуация значительно изменилась: в перспективе месяца ожидают более резкого роста цен в Восточно-Казахстанской (22,7%), Жамбылской (22,2%) и Жетысуской (21,7%) областях, а в перспективе года – жители Кызылординской области (28%).

Доллар укрепляется

После нескольких месяцев снижения уверенности в росте американской валюты позиции доллара в представлении казахстанцев стали более стабильными – и в перспективе года, и в перспективе месяца. В феврале чуть более половины казахстанцев (50,5%) верят в рост доллара в перспективе года, их число увеличилось с января на 2,9 п. п., также выросли доли полагающих, что доллар будет стоить больше (на 2,2 п. п., до 29,3%) или столько же (на 1,5 п. п., до 47,6%) в перспективе месяца.

В укрепление доллара к тенге через год и месяц традиционно больше верят мужчины: 52,6% (+0,5 п. п.) в перспективе года и 31,5% (+2 п. п.) в перспективе месяца, однако основной вклад в укрепление позитивного прогноза доллара в феврале внесли не они – именно женщины стали больше верить в рост доллара как в перспективе года (+5,1 п. п., до 48,6%), так и месяца (+2,3 п. п., до 27,3%). Молодежь продолжает быть наиболее оптимистичной группой в своих прогнозах курса доллара – в перспективе года (61,6%) и месяца (31,9%), однако в перспективе месяца по результатам февральского замера большую уверенность в перспективы роста доллара демонстрируют другие возрастные группы (+2,7 п. п. у группы 30–44 лет, +3,9 п. п. у группы 45–59 лет, +3,8 п. п. у группы старше 60 лет).

В перспективы доллара в течение 12 месяцев больше верят жители столицы (62,1%) и Атырауской области (61,1%), в рост в течение месяца – жители Мангистауской области (38,9%).

Актуализация страха безработицы

В феврале казахстанцы продолжают испытывать обеспокоенность по отношению к ситуации на рынке труда: показатель индекса безработицы снизился на 2,2 пункта и составил 73,1 пункта. Сравнительно большую обеспокоенность безработицей казахстанцы в последний раз испытывали в осенний период – в сентябре (71,7 пункта) и октябре (72,8 пункта) 2023 года. Снижение индекса безработицы говорит нам об актуализации страха перед отсутствием рабочих мест, однако показатель февральского замера пока не достиг минимальных значений, зафиксированных в течение всего периода проведения исследования.

На 2 процентных пункта в феврале выросла доля тех, кто полагает, что через год безработных в Казахстане станет больше – с 39,1 до 41,1%, причём увеличилась за счёт тех, кто ранее затруднялся с прогнозом о безработице (снижение с 10,5 до 8,7%). Других значительных изменений отмечено не было – чуть более трети (36,2%, +0,1 п. п.) казахстанцев полагают, что безработных будет примерно такое же количество, а примерно каждый седьмой считает, что безработных станет меньше (14,1%, –0,3 п. п.).

Большая обеспокоенность ситуацией на рынке труда отмечается среди женщин (41,9%, в январе – 39,5%), а также респондентов предпенсионного возраста (44,9%, в январе – 41,4%). Интересно, что среди городских и сельских жителей не наблюдается значительных отличий – несмотря на чуть больший оптимизм сельских жителей (74,1 пункта), городские жители демонстрируют схожие прогнозы (72,4 пункта). Регионально ситуа­ция значительно более неоднородна: наибольший уровень тревоги за ситуацию на рынке труда испытывают жители Мангистауской (45,1 пункта), Алматинской (65,1 пункта) и Акмолинской (66 пунктов) областей, более позитивные оценки в феврале демонстрируют Абайская (90,2 пунк­та) и Улытауская (87,1 пункта) области, которые также показали в этом месяце значительный рост потребительской уверенности.

Сберегать, не тратить?

В сравнении с январским замером доля не планирующих брать кредит не изменилась (77,8%) – потребители все так же осторожны с совершением крупных покупок и взятием для этих целей кредитов. При этом доля планирующих взять кредит в феврале незначительно увеличилась – на 0,8 п. п., до 19,4%, то есть почти каждый пятый казахстанец планирует в течение следующих 12 месяцев взять кредит или осуществить покупку с помощью кредитных средств.

Доля планирующих взять кредит увеличилась за счёт женской аудитории: 19,2% женщин намерены брать кредит в феврале (в январе – 17,8%), в то время как у мужчин показатель остался на прежнем уровне (19,6% в январе и феврале, соответственно).

А вот в возрастных группах динамика сохраняется – чаще всего к кредитным средствам планируют прибегать казахстанцы в возрасте от 30 до 44 лет (23,1%, снижение на 2,4 п. п. с января), жители Туркестанской (30,2%), Кызылординской (25,4%, рост на 1,9 п. п.) и Абайской (25,2%) областей.

Более половины казахстанцев (51,8%, +2,3% к январю) полагают, что сейчас скорее плохое время для того, чтобы обращаться к кредитным средствам. При этом незначительно выросла доля тех, кто считает, что сейчас скорее хорошее время для взятия кредитов – всего на 0,9%, до 14,1%, а также снизилась доля неопределившихся с прогнозами (на 1,5% и 1,7%).

Соответственно, продолжается и тренд на снижение уровня кредитного доверия – в феврале соответствующий индекс снизился на 0,6 пункта и достиг отметки в 34,9 пункта, почти сравнявшись с сентябрьским показателем (34,8 пункта). Снижение кредитного доверия активнее демонстрируют женщины (35,4 пункта в феврале, –1,5 пункта), которые ранее были более оптимистичны в сравнении с мужчинами (34,3 пункта в феврале, +0,4 пункта). Также снижение кредитного доверия демонстрируют все возрастные группы – снижение от 1 до 2 пункта, кроме пенсионеров (+4 пункта в феврале), которые приближаются по уровню кредитного оптимизма к молодежи (у казахстанцев старше 60 лет – 36 пунктов, у молодежи – 37,4 пункта).

В отличие от январского замера, когда казахстанцы продемонстрировали рост сберегательных настроений, в феврале депозитное доверие снизилось, причём сразу на 2,6 пункта (до 53,4 пункта). Почти треть казахстанцев (32,4%, –3,4 п. п. к январю) продолжает полагать, что сейчас подходящее время для использования депозитных и других сберегательных продуктов, однако увеличились доли тех, кто полагает, что сейчас ни хорошее и ни плохое время (+2 п. п., до 31,9%) или плохое время (+3 п. п., до 23,9%) для того, чтобы копить. Пока сложно говорить о снижении интереса казахстанцев к сберегательным инструментам, однако уровень депозитного оптимизма почти откатился к ноябрьскому показателю (52,7 пункта), то есть оценки стали более умеренными, хоть и остаются сравнительно высокими в перспективе всего периода проведения исследования.

Снижение уровня депозитного доверия произошло благодаря мужчинам (с 55,2 пункта в январе до 51,5 пункта в феврале), в то время как женщины более склонны демонстрировать депозитный оптимизм (с 56,7 пункта в январе до 55,1 пункта в феврале). Наибольшее снижение депозитного доверия в феврале было отмечено у казахстанцев среднего возраста – на 3,2 пунк­та у группы 30–44 лет и на 3,3 пункта у группы 45–59 лет, хотя снижение наблюдается во всех возрастных группах, в том числе и среди традиционно оптимистичной молодежи 18–29 лет (на 1,3 пункта, до 59,3 пункта).

В региональном аспекте области, в январе демонстрировавшие наибольшее депозитное доверие – Актюбинская и Мангистауская, в феврале значительно его снизили – на 10,3 (до 52,4 пункта) и 8,8 пункта (до 56,7 пункта), соответственно. Региональными лидерами по депозитному доверию в феврале выступают Кызылординская (57,9 пункта), Улытауская (57,7 пункта), Северо-Казахстанская (57,1 пункта) области и Шымкент (57,4 пункта).

Спокойствие, только спокойствие

Несмотря на снижение доли казахстанцев, отметивших в феврале, что их ничего не тревожило/беспокоило, более половины казахстанцев (54%, –1,5 п. п. к январю) полагают, что их преимущественно окружают спокойные настроения. При этом в феврале увеличилась доля тех, кто считает, что их окружают однозначно спокойные настроения (+4 п. п., до 32,1%), но снизилась доля тех, кто отмечал скорее спокойные настроения (–5,4 п. п., до 21,9%). Незначительно выросли доли полагающих, что превалируют скорее тревожные или однозначно тревожные настроения – на 0,7 п. п. и 1,6 п. п. Тревожные настроения скорее склонны отмечать женщины (45,5% против 37,2% у мужчин), казахстанцы в возрасте от 45 до 59 лет (47,2%) и 30–44 лет (44,3%), которые по итогам февральского замера по уровню тревожности обогнали ранее лидирующую группу пенсионеров (43,6%). Среди регио­нов по уровню тревожности в феврале выделяется Алматы – 49,4% алматинцев полагают, что их окружают тревожные настроения.

Однако уровень стресса, на­оборот, скорее сократился – 45,7 казахстанцев отметили, что не сталкивались со стрессом (+1,2 п. п. к январю), хотя более половины (52,7%, –0,5 п. п. к январю) продолжают отмечать, что испытывали стресс за последний месяц. При этом почти каждый четвертый (18,8%) казахстанец оказывался в стрессовой ситуации несколько раз за последний месяц, также незначительно выросла доля тех, кто сталкивался со стрессом несколько раз в неделю (с 9,8 до 10,9%). Чаще отмечают, что испытывали стресс: женщины (57,9%, у мужчин – 46,9%), казахстанцы от 30 до 44 лет (58%), в то время как молодежь, лидировавшая по уровню стресса в январе, в феврале сталкивалась со стрессовыми ситуациями реже (54,3%, –4 п. п. к январю). В разрезе регионов чаще в феврале испытывали стресс алматинцы (64,8%) и астанинцы (60,3%).

Укрепление пессимистичного тренда

В феврале 2024 года продолжается тренд на снижение потребительской уверенности и сопутствующих субиндексов, причём индекс CCI почти покинул позитивную зону. Снижение продемонстрировали все субиндексы, но наибольшее – индексы, связанные с личным материальным положением, совершением крупных покупок и ожидаемых изменений экономической ситуации в РК.

Несмотря на замедление годовой инфляции и небольшое ускорение инфляции за месяц, по данным БНС РК, по результатам нашего исследования казахстанцы стали чуть чаще фиксировать рост цен как в перспективе месяца, так и в перспективе года. При этом жители Казахстана стали реже отмечать рост цен на ключевые продукты питания, в феврале чаще обращая внимание на рост тарифов ЖКХ.

Наблюдается снижение количества казахстанцев, которых ничего не беспокоило в феврале, однако обеспокоенность в меньшей степени локализована. Рост обеспокоенности состоянием рынка труда сохраняется и в феврале, так же, как и стремление отказаться от совершения крупных покупок в кредит. При этом в сравнении с январским замером депозитный оптимизм также снизился – тем не менее, казахстанцы в целом больше планируют сберегать, чем тратить.