Как минимум две из них, успешно реализуемые на протяжении нескольких лет, поставили под удар расследователи из Агентства по защите и развитию конкуренции (АЗРК). Не может же борьба с монополией идти вразрез с государственной политикой! Но идёт. И даже очень резво.

Правительство ежегодно тратит миллиарды на борьбу с онкологическими заболеваниями. Рекордными по финансированию станут ближайшие четыре года: в рамках соответствующего комплексного плана на модернизацию онкологической службы республики выделено 460,7 миллиарда тенге. Из них 113 миллиардов — это транш на этот год.

Ожидания от этого плана столь же велики, как и финансирование — снижение до 10 процентов доли запущенных случаев, то есть онкологии III и IV стадий. Один из самых эффективных способов ранней диагностики рака — это скрининги, которые проводят в Казахстане с 2011 года. Тогда же в соответствии с международным стандартом Минздрав сразу же и внедрил двойное чтение маммо­грамм, что позволило значительно повысить результативность этого вида обследования с 21,1 процента в 2011 году до 47,9 в 2021-м.

Все это время второй читкой маммографических исследований занимались рентгенологи из государственных онкологических центров. Кстати, рак молочной железы является самым распространенным видом среди казах­станок. И раз в два года скрининг на рак молочной железы обязателен для женщин в возрасте от 40 до 70 лет.

Мне не удалось найти в открытых источниках данные о количестве проведенных скринингов именно по раку молочной железы. Но, исходя из частоты их проведения и обширной возрастной группы, подпадающей под действие этого обследования, можно предположить, что речь идёт о достаточно больших значениях.

Вторая читка маммографических исследований стоит 200 тенге. По самым скромным подсчетам, если исходить, что в прошлом году всеми скрининговыми осмотрами было охвачено 2,8 миллиона человек, это как минимум 100 миллионов тенге, а то и больше. Я не случайно обратилась к арифметике, чтобы было представление о цене вопроса.

Аналогичные подсчеты, видимо, сделали и частные рентгенологи. И тут же почувствовали себя обделенными. Как результат — обращение в АЗРК ассоциации медицинских лабораторий, усмотревшей в приказе Минздрава “Об утверждении алгоритмов и чек-листов для проведения профилактических медосмотров” нарушение в области защиты конкуренции.

Как утверждают авторы жалобы, подобными действиями Министерство здравоохранения “создает барьер для врачей-рент­генологов, работающих в частных медицинских организациях”. И вроде в Минздраве все разложили по полочкам защитникам конкуренции, а именно написали, почему вторую читку маммографических снимков должны делать именно врачи-рентгенологи онкологических центров.

“Они имеют более высокую квалификационную подготовку и навыки интерпретации скрининговых маммограмм по сравнению с врачами-рентгенологами частных медицинских организаций”, “рентгенологи-онкологи проводят последующий мониторинг результатов маммографического скрининга среди выявленных женщин с предопухолевыми заболеваниями и злокачественными новообразованиями молочных желез”, говорится в ответе Минздрава анти­монопольщикам.

А все потому, что все больные с подозрением на рак или с диагнозом рак в любом случае направляются в онкологические центры. Их не лечат в частных организациях или поликлиниках.

Но АЗРК все равно обвинило Минздрав в том, что “обладая властно-распорядительными полномочиями, он создал преимущества для государственных организаций, исключая право рынка на равные возможности” и обязал выявленное нарушение устранить.

Тем временем ни для кого не секрет, кто работает в частных поликлиниках и медцентрах. Те же врачи из государственных больниц, которые после основной работы бегут на подработку в частные кабинеты. Но дело даже не в нагрузке как таковой. Просто рентгенолог общего профиля и рентгенолог-онколог — это два принципиально разных специалиста, которые на один и тот же снимок будут смотреть по-разному.

- К сожалению, опыт показывает, что после второго чтения маммограмм в частных структурах пациенты в конечном итоге все равно обращаются в онкологические центры по месту жительства, — поясняет заместитель директора по лечебной работе Павлодарского онкологического центра Тельман АЛЬГОЖИН. — Но скрининг предусматривает лишь две читки. И если государство уже оплатило второе чтение маммограмм частникам, то в онкоцентрах уже не смогут исследовать этот результат. Человеку приходится проходить обследование уже за свой счёт. Это один момент.

Второй. Бывает, когда частник, не потому что он не профессионал, а потому что не имеет именно онкологического опыта, не смог увидеть на снимке или в исследовании ничего подозрительного. Человек радостный уходит домой, а спустя время выясняется, что он потерял драгоценное время. Мы не имеем ничего против того, чтобы вторым чтением маммографических исследований занимались частники. Но в сегодняшних условиях, когда у них нет главного — опытных специалистов, заточенных именно на раннее выявление опухолей, мне кажется, говорить об этом рано, — высказал свою точку зрения Альгожин.

А дальше ещё интереснее! Уведомление об антиконкурент­ных действиях по отношению к частным врачам-рентгенологам АЗРК прислало Минздраву в июле прошлого года. А в августе антимонопольное ведомство начинает новое расследование в отношении Минздрава. На сей раз по жалобе одного из участников — Ассоциации производителей дезинфицирующих средств, считающего, что Минздрав при закупе антисептиков для отечественных больниц отдал преимущество павлодарскому производителю.

По закону проверяющие должны были направить второй стороне уведомление с указанием оснований для начала антимонопольного расследования. Но вместо этого АЗРК берет за основу… своё июльское уведомление, касающееся маммографических снимков.

В своём запросе на имя председателя Агентства по защите и развитию конкуренции Марата ОМАРОВА мы поинтересовались, насколько корректно в случае с поставками антисептиков руководствоваться уведомлением, составленным по поводу маммографических снимков? Но этот вопрос в ведомстве проигнорировали. Собственно говоря, мы не получили вообще ни одного ответа по существу заданных пяти вопросов.

И здесь одно из двух: либо АЗРК сказать нечего, либо в этой антимонопольной службе действительно не знают, что во всем перечне закупаемых у СК “Фармация” лекарств и медизделий в графе “характеристика” указан состав, идентичный составу иностранных и отечественных производителей, которые также запатентованы.

Это значит, что антиконкурент­ные меры АЗРК тогда должно принимать и ко всем остальным правообладателям, которые так же, как и павлодарский производитель, за счёт своих патентов ограничивают доступ к рынку других потенциальных поставщиков (см. “Им бы антисептики взять да отменить!”, “Время” от 12.2.2024 г.).

Совсем не случайно мы спрашивали у Марата Омарова, готово ли агентство взять на себя ответственность за срыв поставок лекарств и медизделий в больницы страны. Это просто неминуемо при том раскладе, на котором настаивает АЗРК. Но ответом снова послужило молчание. Точнее, короткая отписка ни о чём.

Интересно, что Минздрав на одном судебном заседании по иску павлодарского производителя к АЗРК о признании предписания о расторжении договора на поставку антисептиков недействительным заявил, что тоже намерен обжаловать этот нелепый документ. Ведь в случае его исполнения Минздраву придётся разрывать контракты и со всеми остальными поставщиками, так же как и павлодарцы, имеющими патенты на свою продукцию и долгосрочные контракты. А на другом — передумал и все оставил на усмотрение суда.

Кстати, о долгосрочности. Это одно из условий инвестиционного проекта, тоже государственного, направленного на развитие отечественной фарминдустрии. Для его реализации в 2017 году объявляли открытый конкурс. В нём помимо павлодарского производителя антисептиков победили ещё 35 отечественных товаропроизводителей, и с каждым был заключен именно долгосрочный договор.

По условиям этого соглашения все победители того конкурса, перед тем как начать поставлять на рынок медизделия или лекарства, должны были модернизировать свои производственные линии. Были затрачены значительные инвестиции, которые, как оказалось, в Казахстане вообще никак не защищены. Хотя о чём мы вообще говорим, если даже при реализации государственных программ правая рука не ведает, что творит левая! Чем не находка для Генпрокуратуры? Может, хотя бы в надзорном ведомстве смогут разобраться в нелогичности АЗРК?

Комментарий в тему

Депутат мажилиса Ажар САГАНДЫКОВА:

- К сожалению, хочу отметить, что, видимо, у монополистов нет других дел и проблем, кроме как заниматься борьбой с ветряными мельницами. Вопрос в первую очередь стоит, по моему мнению, в профессионализме антимонопольщиков. Заходя на любое предприятие с проверкой или считывая сайты госзакупа, они лишь пользуются созданными ими шаблонами без учета особенности развития той или иной отрасли.

И вообще, мне кажется, что из антимонопольного ведомство постепенно превращается в лобби чьих-то личных интересов. Для того чтобы разобраться с вопросом, кто и чем должен заниматься, надо в первую очередь навести порядок в системе управления нашей медстраховкой ОСМС.

P.S. Как уже говорилось, АЗРК не ответило ни на один из наших вопросов, а лишь пересказало то, о чём мы рассказывали в прошлой статье про антисептики. Но мы настаиваем на предоставлении нам ответов именно на заданные вопросы и снова отправили запрос в АЗРК. А заодно попросили их подтвердить или опровергнуть лоббирование интересов прямого конкурента павлодарского производителя. По нашей информации, его конечным бенефициаром является иностранная компания Future Motivation Unipessoal Lda, зарегистрированная в Португалии.

Ирина ВОЛКОВА, Павлодар